*_* акварельный лист ужасно мнётся

[consolo]

почему я не люблю равнинные зимние пейзажи? потому что в них нет корабликов!
но для настоящих сумасш обожателей преград быть не должно.
и на этом пейзаже истинный любитель корабликов найдёт их, и не один. А для непосвященных тут сухая трава, мазня, кусты и горизонт в дымке. Если что, автор соглашается с непосвящёнными: в этом-то и есть суть пейзажа, собственно. Наверное, ничего там нет)
С праздниками, уважаемые сообщники!

по клику появится очень большая картинка.
акварельная бумага, акварель, карандаш акварельный, мелок, воск, набрызг: акриловые белила/

---

будет любимая подставка для карандашей!

[consolo]

полторы недели делалось, больше прикидываешь, чем рисуешь)

плюс якорь

---

Сложно выступать после подборки работ художника-профессионала

[consolo]

Но хотелось поздравить с праздниками участников сообщества.
С НГ и Рождеством вас!
Набросок на стадии неготовности)

---

Немного изображений

[~Menos]

Нашел на просторах сети...
Художник James Brereton

---

[consolo]

ручкой. по принципу "больше грязи-больше связи".
Кораблекрушение в рожке мороженого.

---

Айсберг, ледокол и парусник

[consolo]

не совсем всё: не совсем удалось отчистить от кристаллов, не совсем понятно, какая часть главная. Поэтому выкладываю в двух вариантах. С идеей, по крайней мере, какая-то определёнка.

---

[consolo]

мягкая пастель, использовались две фотографии как референс)
не знаю, что у меня постоянно с цветом парусов творится

---

[consolo]

@настроение: акварель

---

[consolo]

небольшая шуточная история про запруженную гавань - осторожно, эти весёлые картинки читаются слева направо и сверху вниз), 880 пикселей про бОльшей стороне
http://static.diary.ru/userdir/6/5/1/9/65198/71301207.jpg

---

[consolo]

что показывает карандаш, когда заскучает...

@настроение: то же самое показывает фотик, т.к. сканер сломался. извиняюсь за качество

---

начало прошлогодней парусной гонки

[consolo]

смотрел бы и смотрел...


видео не моё

@темы: видео

---

сюр

[consolo]

Инспирирован одним старым военным кораблем.
Акварель.

извиняюсь за размер, но мельче просто почти ничего, кроме ошибок, не видать

@настроение: полметра в сканер не впихнешь

---

Вопрос к читателям

[Ибервиль]

Захотелось мне почистить одно из заброшенных портовых зданий - раньше здесь была контора ростовщика, однако после пожара он устроился в центральной части города. Пожар был не так уж губителен, как можно решить - здание было вскоре отремонтировано, но затем заброшено.
Мнится мне здесь здание библиотеки, но почему, уяснить не удаётся. Разумеется, библиотека в порту явно ни к чему, поэтому желаю выяснить у здешних завсегдатаев:

Пояснение

Pardon, уважаемые посетители, меня несколько увлекло в лирику. "Библиотека" будет выглядеть, как пост с собранием ссылок на различные книги о пиратах, кораблях и морях. Сие соображение пришло мне в голову после поста Jim Hawking`a.

Вопрос: быть библиотеке или не стоит на подобное отвлекаться?

1. Быть.		15	(88.24%)
2. Не быть.		1	(5.88%)
3. Свои предложения (в комментарии)		1	(5.88%)
Всего:		17

---

Апостолы и бомбические пушки

[Ибервиль]

В середине 1841 г. со стапеля Николаевского адмиралтейства сошёл на воду 120-пушечный линейный корабль "Двенадцать Апостолов", пожалуй, самый выдающийся образец деревянного судостроения, "лебединая песнь" паруса. "Строитель разрешил в нём трудную задачу - соединение громадности с необыкновенным изяществом форм и превосходными мореходными качествами", - писал о "Двенадцати Апостолах" современник. Первый командир линкора капитан 1-го ранга В.А. Корнилов дал ему следующую характеристику:

"Так хорош, что трудно лучше".

"Так хорош, что трудно лучше".

И. К. Айвазовский "Корабль "Двенадцать апостолов"

И всё же главной особенностью корабля стал не его великолепный внешний вид, а необычайно мощное вооружение, включающее в себя 68-фунтовые (214-миллиметровые) бомбические орудия, которые стреляли разрывными снарядами со взрывателями ударного действия. По иронии судьбы именно это оружие подписало смертный приговор деревянным линкорам, пусть и доведённым, как "Двенадцать Апостолов", до высшей степени совершенства. Кстати, общее число находившихся на корабле пушек равнялось 130, хотя официально он относился к рангу 120-пушечного.
Несмотря на большие размеры, скорость "Двенадцать Апостолов" достигала 12 узлов.

Бомбические пушки в 1822 г. изобрёл французский артиллерист Пексан. До тех пор морская артиллерия стреляла сплошными ядрами: технология не позволяла изготовлять толстостенные разрывные снаряды, выдерживающие давление пороховых газов внутри длинного ствола. Разрывные бомбы существовали, но ими стреляли только короткоствольные мортиры, под которые строились специальные бомбардирские суда. Но мортиры, неспособные вести огонь через орудийные порты, приходилось устанавливать на палубе между мачтами - не более двух-трёх на корабль. Хотя попадание разрывной бомбы в деревянное судно было очень опасно, этот род оружия из-за малого числа стволов, низкой скорострельности и неудовлетворительной меткости особой роли в морской войне не играл.

Однако теперь ситуация в корне менялась. Серия опытов, проведённых во Франции и Англии с орудиями Пексана, показала, что разрывные гранаты нового образца обладают огромным разрушительным действием. Стало ясно - противостоять бортовому залпу бомбических пушек деревянный корабль не может. Синопский бой это наглядно подтвердил: шесть русских линкоров под командованием вице-адмирала П.С. Нахимова 18 ноября 1853 г. легко расправились с турецкой эскадрой, уничтожив 15 из 16 находившихся в бухте кораблей.

А. Ганзен "Парусник "Императрица Мария"

В Синопском сражении отличились 120-пушечные корабли "Париж" (1849 год) и "Великий князь Константин" (1852 год), представляющие собой усовершенствованный вариант "Двенадцати Апостолов". Это был их звёздный час и одновременно начало конца. Водоизмещение кораблей достигло 5000 тонн, а это значит, что несмотря на широкое использование железа (различные кницы, гвозди, скобы, накладки и пр.) конструктивный запас прочности древесины, как основного судостроительного материала, был полностью исчерпан. Поэтому уже в начале XIX века появились корпуса судов, построенные по композитной системе, то есть набор корпуса изготавливали полностью из железа, а обшивку делали из дерева. Так удалось "перешагнуть" пятитысячный предел водоизмещения боевых кораблей. (с)) 13 февраля 1855 г. они вместе с другими кораблями Черноморского флота легли на дно у входа в бухту Севастополя, чтобы преградить путь неприятельской эскадре. Эпоха классических военных парусников ушла в небытие.

Сведения получены из нескольких источников, но в основном из книги "Парусные корабли" Балакин С.А., Масляев Ю.Л. М.: Аванта+, 2003 г.

---

The Tall Ships` Races Baltic - 2009

[Ибервиль]

На мой взгляд, о ней говорилось не так уж много, и мне, как непосредственному наблюдателю, захотелось добавить свою горсть дублонов и пару фотографий.
Итак, началось сие мероприятие в стольном городе Санкт-Петербурге 11-го июля и продолжалось четыре дня. Естественно, что в день начала регаты месье Ибервиль (то есть я) неторопливо прогуливался по набережной лейтенанта Шмидта и глазел на парусники, оставшиеся без парусов. На двух полосах газетёнки «Волго-Невский проспект», распространявшейся здесь бесплатно, говорилось о «более 100 красивейших парусниках из 15 стран мира», но яхты, стоящие огромным косяком у набережной, меня не заинтересовали (не очень мне нравятся яхты, знаете ли), так что на фотографиях были запечатлены суда покрупнее.

Некоторая техническая информация:
Традиционно регата проводится в три этапа и состоит из двух гонок и одного круизного перехода «Cruise-in-company». Протяжённость гоночных этапов составляет от 200 до 700 морских миль. В среднем эту дистанцию парусники проходят за 3-6 дней.

Кстати, подобная регата уже проходила в Peter burge, в 1996 году.

Фотографии

А вот при парусах сие великолепие увидеть не удалось - дескать акватория Невы для них маловата. Самое забавное, что гуляки (в том числе и я) пришли на время их отплытия - "Парад парусов" и прождали три часа в ожидании. Забавно и поучительно. Надеюсь, следующая регата в этом городе пройдёт нескоро... чтобы не было подобных разочарований.

---

Корабли «Отцов-пилигримов»

[Ибервиль]

Корабли "отцов-пилигримов"

Первый пассажирский рейс из Англии к берегам Северной Америки оказался необычайно трудным. Почти полгода 120-тонный торговый галеон «Сьюзан Констант» в сопровождении маленьких судёнышек «Госпид» и «Дискавери» скитался по Атлантике, пока не достиг устья реки Джеймс на территории нынешней Виргинии. Из 144 переселенцев, отплывших из Европы, на берег 13 мая 1607 г. Сошли лишь 105 измученных людей: остальные умерли от цинги и дезентерии. Но так или иначе, этот день можно считать началом колонизации Северной Америки, а основанное пассажирами «Сьюзан Констант» поселение Джеймстаун – фактически первым городом будущих США.
Впрочем, более известной стала колония, появившаяся через 13 лет на берегу залива Массачусетс. 16 декабря 1620 г. Там бросил якорь галеон «Мэйфлауэер», пересёкший Атлантику за 67 дней. Он доставил в Новый свет 104 человека, в том числе двух грудных младенцев, родившихся на борту во время плавания. И если среди первых эмигрантов, прибывших в Америку на «Сьюзан Констант», преобладали авантюристы, то здесь находились люди, покинувшие родину исключительно по религиозным соображениям.

Будучи конгрегационалистами (пуритане, противники Англиканской церкви), они бежали от религиозных притеснений в надежде создать собственную колонию со справедливым укладом жизни. В конце ноября 1621 г. 41 человек из этих переселенцев, именовавших себя «отцами-пилигримами», заключили так называемый Мейфлауэрский договор, по которому обязались оказывать друг другу всяческую поддержку. В США 22 декабря отмечается как национальный праздник – День «отцов-пилигримов».

Ни чертежей, ни рисунков «Сьюзан Констант» и «Мейфлауэра» не сохранилось, однако по имеющимся описаниям можно предположить, что оба галеона были типичными британскими торговыми судами XVII в. На основе различных документов парусники – точнее, их наиболее вероятный облик – удалось воссоздать английским и американским энтузиастам. Первой под руководством британского знатока деревянного судостроения Стюарта Апхэма построили и спустили на воду реплику «Мейфлауэра». В 1957 г. Корабль, повторив маршрут своего предка, пересёк Атлантический океан за 53 дня. Ныне судно является музеем в Плимуте (пригород Бостона), считающемся «колыбелью Америки».

Копия галеона "Мейфлауэр" в посту Бостона.

В 1991 г. Со стапеля верфи, расположенной почти на том самом месте, где около четырёх веков назад высадились первые эмигранты, на воду сошла новая «Сьюзан Констант». Её проект разработали Аллен Роул и Стэнли Поттер. Судно принадлежит муниципалитету Джеймстауна. Галеон служит одновременно и историческим музеем и учебным парусником, участвует в ежегодных регатах и парадах парусных кораблей.

Реконструированная "Сьюзен Констант"

Несмотря на пиратство, стоит всё же начать ставить ссылки на источники. Сея инфа взята из книги "Парусные корабли" Балакин С.А., Масляев Ю.Л. М.: Аванта+, 2003 г.

@настроение: не хочется в архивы...

---

настроение лирическое....припаскудно!, джентльмены, удачи.

[Jim Hawking]

навеяно случайно подсмотренными в таверне чертежами

ЭЙ, ГРОГУ!!! эх, подайте волынку что ли....

А. Теннисон. Баллада Флота: «Ривейндж»

и полилась песнь:

Против Флора ввиду Азора сэр Ричард Грэнвилл встал,
И пинасу трепетной птицей издалёка ветер пригнал:
«Вблизи испанцев стоят корабли, - по счету пятьдесят три».
Лорд Томас Хауэрд тогда сказал: «Никто меня трусом не звал,
Но встретить их я теперь не готов: снят такелаж с судов,
Я должен уйти, - мои люди больны, но и вы поспешить должны.
Шесть линейных судов, поврежден такелаж, - нас возьмет числом враг наш.

Сказал сэр Ричард Грэнвилл: «О, вы не трус, милорд,
Им позже бой дадите, коль рассудили так,
Но моих девяносто людей больны, и на суше размещены,
И я б счел себя трусом, если б, мой лорд Хауэрд, я вернулся в порт,
Их оставив на милость испанских собак – им бедою грозит наш враг.

Так что в тот день лорд Хауэрд ушел, - пять судов он с собой увел;
И они растворились, как с облаком слились там, где небо встречалось с волной,
Но сэр Ричард остался и ждал, а корабль больных принимал, -
Очень бережно и небыстро: болен был каждый второй.
Их внизу положили, где балласт разместили,
Так как всех мы подняли на борт,
И они его благословили: коль испанцам оставлены б были, -
Дыба ждали бы их и костер, - дабы длань их господь над Испанией простер.

Нас было лишь сто, чтобы парус ставить, чтоб драться и руль держать,
И сэр Ричард не медля ушел от Флора, чтоб испанцу не дать нас застать.
Но огромный их парусный замок за наветренным бортом встал.
«Нам сразиться или бежать?» -
Выбора час настал,
Ведь драться теперь – хоть чего нам и ждать, -
Означает лишь смерть, и не многие снова увидят зарю.
И сэр Ричард так сказал: «Каждый присягу здесь дал,
Так ударим по этим севильским псам, чей родитель – дьявол сам,
Враг ни разу не видел моей спины, так и нынче я им в лицо посмотрю».

Так нам сказал сэр Ричард, и так наш пробил час,
И мы повели наш скромный «Ривейндж» туда, где испанец ждал нас.
Половина команды на палубе лишь, но каждый исполнит приказ.
Половина их флота справа, слева другая видна.
И «Ривейндж» бежал резво меж них, помогала ему волна.

И вот тысячи их солдат глядят на нас сверху вниз,
Смеясь над маленьким судном: его гонит безумье, не бриз.
Все вперед и вперед, все скорей,
Мы уперлись в бок «Сан-Филипа», - полторы сотни тонн – фрегат,
Его орудия с ревом извергли ядра и картечи град,
Оборвавши полет стакселей.

Сан-Филип словно туча над нами навис,
Что обрушила гром и молнию – вниз;
Отделились от флота кругом
Галеоны, четыре числом, -
Два по правому борту, по левому – два, -
В реве пушек приказы расслышишь едва.

Но отброшен был Сан-Филип, и рангоут поврежден,
И людей недосчитался в этот день изрядно он.
И до самого заката гром ревел и стлался дым,
Их мушкетов, пик десятки направлялись ими в нас,
Мы их стряхивали с борта, верно, пару дюжин раз,
Словно воду – пес, что вылез из воды.

И уже опустилось солнце, и зажегся звезд хоровод,
Но все так же гремела битва: наш один корабль – и их флот;
Судно за судном, ночь напролет, галеоны шли чередой,
Судно за судном, всю ночь напролет, - пушек вой и огонь над водой,
Судно за судном, - отброшены прочь, - смерть за смертью, стыд за бедой, -
Ведь многие были разбиты, а иные пошли на дно.
Бог войны, битву как эта повторить никому не дано.

Потому что сказал он – «Не трусь! Дерись!»,
Хоть корабль был совсем разбит,
И случилось так, - на исходе ночи он был должен спуститься вниз,
Перевязку чтоб получить,
Но убит был случайной пулей тот, кто раны его врачевал,
И в голову тут же и в бок его снова свинец попал,
Но сказал он снова – «Дерись!»

И ушла тихо ночь, улыбнулось нам солнце, - летний день настал,
Осветив корабли испанцев, что кольцом окружали нас,
Не решаясь напасть: у осы коль осталось жало – она может куснуть еще раз,
Так что враг наш лишь молча ждал:
Нанесли мы испанцам урон,
Но «Ривейнджа» конец настал:
На борту его каждый второй сражен,
Из оставшихся мало кто драться мог, -
Поднести ли ядро иль спустить курок,
И больные, что в трюме лежали,
Замерзали и смерти ждали,
И поломаны, погнуты пики у нас, пуль и ядер иссяк запас,
Такелаж весь порван, мачты легли через борт.
Но сэр Ричард, как истинный бритт, был горд, -
Он сказал нам – да, мы не вернемся в наш порт.
Да, мы гибнем, но, -
Сейчас или позже – уже все равно,
Если дрались мы так,
Что запомнит враг, -
Повторить этот бой никому не дано.
И тотчас затопить корабль он отдал приказ,
Чтобы принял Господь наши души, не Испания взяла бы нас.

Канонир ответил «Есть», но не всякий готов себя в жертву принесть,
«Нас Господь, - сказали они, - пощадил для того,
Чтобы снова сразиться во славу Его,
Если мы обещаем испанцам уйти, коль они отойдут с пути, -
Мы останемся живы, и сможем с врагом нашим позже счеты свести».
И, поскольку сэр Ричард уже умирал, то на сделку смогли пойти.

И тогда к нам на борт испанцы взошли, и к себе его перенесли,
Средь испанцев лежал подле мачты он, - лев британский пленен,
И испанцы, галантны, воздали честь тому, кто урон им великий сумел нанесть.
И сэр Ричард поднялся, сдержал он стон,
И воскликнул: «За корону и веру сразился я, как быть и было должно,
И я рад, хоть всего лишь исполнил свой долг, - что судьбой так решено,
В этот славный для Англии час сэр Ричард Грэнвилл приветствует вас!»
И, упав на палубу, умер он.

И стояли они, и молчали, смотря на того,
Кто всю силу и славу испанского флота так низко ценил,
Что осмелился бросить ей вызов с одним кораблем,
И неполной командой отважных, что были при нем,
Был он дьявол иль муж? Кто б из смертных такое свершил?
Только дьявол, - но, флагом британским покрыв, схоронили с честью его.
И «Ривейндж», с призовою командою смуглых южан
Заскользил по усталому морю, скорбя о потерях своих,
Только шквал налетел в тот же день, застонал океан,
И вода - то ль с небес, или с моря, - восстала стеной,
И вздымались все выше и выше волна за волной;
И последняя молотом моря упала на флот,
На разбитые мачты, и шканцы, и реи, ломая борта
Вместе с флотом испанским «Ривейндж» свой закончил поход,
И сомкнулась над ними вода.

оригинал текса балады

The Revenge: A Ballad of the Fleet


At Flores in the Azores Sir Richard Grenville lay,
And a pinnace, like a fluttered bird, came flying from far away:
"Spanish ships of war at sea! we have sighted fifty-three!"
Then sware Lord Thomas Howard: "'Fore God I am no coward;
But I cannot meet them here, for my ships are out of gear,
And the half my men are sick. I must fly, but follow quick.
We are six ships of the line; can we fight with fifty-three?"

Then spoke Sir Richard Grenville: "I know you are no coward;
You fly them for a moment to fight with them again.
But I've ninety men and more that are lying sick ashore.
I should count myself the coward if I left them, my Lord Howard,
To these Inquisition dogs and the devildoms of Spain."

So Lord Howard passed away with five ships of war that day,
Till he melted like a cloud in the silent summer heaven;
But Sir Richard bore in hand all his sick men from the land
Very carefully and slow,
Men of Bideford in Devon,
And we laid them on the ballast down below;
For we brought them all aboard,
And they blest him in their pain, that they were not left to Spain,
To the thumbscrew and the stake, for the glory of the Lord.

He had only a hundred seamen to work the ship and to fight,
And he sailed away from Flores till the Spaniard came in sight,
With his huge sea-castles heaving upon the weather bow.
"Shall we fight or shall we fly?
Good Sir Richard, tell us now,
For to fight is but to die!
There'll be little of us left by the time this sun be set."
And Sir Richard said again: "We be all good English men.
Let us bang these dogs of Seville, the children of the devil,
For I never turned my back upon Don or devil yet."

Sir Richard spoke and he laughed, and we roared a hurrah, and so
The little Revenge ran on sheer into the heart of the foe,
With her hundred fighters on deck, and her ninety sick below;
For half of their fleet to the right and half to the left were seen,
And the little Revenge ran on through the long sea-lane between.

Thousands of their soldiers looked down from their decks and laughed,
Thousands of their seamen made mock at the mad little craft
Running on and on, till delayed
By their mountain-like San Philip that, of fifteen hundred tons,
And up-shadowing high above us with her yawning tiers of guns,
Took the breath from our sails, and we stayed.

And while now the great San Philip hung above us like a cloud
Whence the thunderbolt will fall
Long and loud,
Four galleons drew away
From the Spanish fleet that day,
And two upon the larboard and two upon the starboard lay,
And the battle-thunder broke from them all.

But anon the great San Philip, she bethought herself and went
Having that within her womb that had left her ill content;
And the rest they came aboard us, and they fought us hand to hand,
For a dozen times they came with their pikes and musqueteers,
And a dozen times we shook 'em off as a dog that shakes his ears
When he leaps from the water to the land.

And the sun went down, and the stars came out far over the summer sea,
But never a moment ceased the fight of the one and the fifty-three.
Ship after ship, the whole night long, their high-built galleons came,
Ship after ship, the whole night long, with her battle-thunder and flame;
Ship after ship, the whole night long, drew back with her dead and her shame.
For some were sunk and many were shattered, and so could fight us no more -
God of battles, was ever a battle like this in the world before?

For he said "Fight on! fight on!"
Though his vessel was all but a wreck;
And it chanced that, when half of the short summer night was gone,
With a grisly wound to be dressed he had left the deck,
But a bullet struck him that was dressing it suddenly dead,
And himself he was wounded again in the side and the head,
And he said "Fight on! fight on!"

And the night went down, and the sun smiled out far over the summer sea,
And the Spanish fleet with broken sides lay round us all in a ring;
But they dared not touch us again, for they feared that we still could sting,
So they watched what the end would be.
And we had not fought them in vain,
But in perilous plight were we,
Seeing forty of our poor hundred were slain,
And half of the rest of us maimed for life
In the crash of the cannonades and the desperate strife;
And the sick men down in the hold were most of them stark and cold,
And the pikes were all broken o
or bent, and the powder was all of it spent;
And the masts and the rigging were lying over the side;
But Sir Richard cried in his English pride,
"We have fought such a fight for a day and a night
As may never be fought again!
We have won great glory, my men!
And a day less or more
At sea or ashore,
We die -does it matter when?
Sink me the ship, Master Gunner -sink her, split her in twain!
Fall into the hands of God, not into the hands of Spain!"

And the gunner said "Ay, ay," but the seamen made reply:
"We have children, we have wives,
And the Lord hath spared our lives.
We will make the Spaniard promise, if we yield, to let us go;
We shall live to fight again and to strike another blow."
And the lion there lay dying, and they yielded to the foe.

And the stately Spanish men to their flagship bore him then,
Where they laid him by the mast, old Sir Richard caught at last,
And they praised him to his face with their courtly foreign grace;
But he rose upon their decks, and he cried:
"I have fought for Queen and Faith like a valiant man and true;
I have only done my duty as a man is bound to do:
With a joyful spirit I Sir Richard Grenville die!"
And he fell upon their decks, and he died.

And they stared at the dead that had been so valiant and true,
And had holden the power and glory of Spain so cheap
That he dared her with one little ship and his English few;
Was he devil or man? He was devil for aught they knew,
But they sank his body with honour down into the deep,
And they manned the Revenge with a swarthier alien crew,
And away she sailed with her loss and longed for her own;
When a wind from the lands they had ruined awoke from sleep,
And the water began to heave and the weather to moan,
And or ever that evening ended a great gale blew,
And a wave like the wave that is raised by an earthquake grew,
Till it smote on their hulls and their sails and their masts and their flags,
And the whole sea plunged and fell on the shot-shattered navy of Spain,
And the little Revenge herself went down by the island crags
To be lost evermore in the main.

Вот так вот, военный парусный корабль «Revenge» построен в 1577 году на верфи в Дептфорде (Англия) для участи в войне с Испанией. Ставший в 1588 году флагманским кораблём. Отважный корабль! в своём последнем бою встретился с 53 кораблями Испании. В неравном бою «Ривендж» героически погиб.

---

[Jim Hawking]

вот размышляя о культурном развитии, в наш прогрессивный век, с прискорбием пришел к выводу: насколько мы зависимы от штампов и шаблонов поставленных чьим-то бурным воображением сумевшим донести оное массам человечества, поданых последним за чистую монету.
Благо в ответ этим, не сольно придающим значения исторической достоверности, персонажам, изредка встречаются другие которые с уважением отнеслись к затронутому вопросу.

начнём с найсвятейшего из видов передачи информации:

1) Эта книга, которую по праву можно назвать ''библией пиратской литературы'', написана на основе личного опыта и тщательнейших наблюдений. Ее автор сам участвовал в нескольких походах морских разбойников. А. О. Эксквемелин
ПИРАТЫ АМЕРИКИ - lib.aldebaran.ru/author/yekskvemelin_a/yekskvem...

"2)Это история реально существовавшего пирата Эдварда Тича, который считается самым жестоким и кровожадным пиратом, которого только знал свет. Некоторые любили его, гораздо больше людей ненавидели, а боялись — и те и другие. На восточном побережье Америки, где господствовал этот пират, правительству пришлось идти на беспрецедентные меры, чтобы положить конец пиратству раз и навсегда...
скачать можно тут: infostore.org/info/1440503

3)События относятся к 1805 году, английский военный корабль.
да и к пирацтву особого отношения не имеет!.
НО, ПОКА ЭТО ЛУДШИЙ ФИЛЬМ О ЖИЗНЕ НА БОРТУ КОРАБЛЯ.
кстати, тактика примененная капитаном фрегата "Внезапный", с родни пирацких изысков!
.а вот здесь можно этот фильм скачать infostore.org/info/2802525

---

Баталии страниц

[Ибервиль]

Корабельные поединки для гурманов

---

В память

[Ибервиль]

Что ж, может и не поздно ещё отметить вчерашнюю дату...



Честно позаимствовано отсюда.

@настроение: